АИК «Кузбасс»

В декабре 1919 года в Нью-Йорке, в журнале «The Class Struggle» («Классовая борьба» ) было опубликовано «Письмо В.И. Ленина к американским рабочим». (История доставки этого письма в США, в условиях иностранной военной интервенции и блокады Советской России, стала основой фильма «Курьер Кремля». Позже Ленин написал письмо Сиднею Хилману - профсоюзному деятелю США.

В своих обращениях Ленин писал:

- «Америка, естественно, стоит во главе государств, рабочие которых могут нам помочь, помогают уже теперь и будут помогать».
- «Преданные делу, энергичные передовые рабочие Америки пойдут во главе всех рабочих из ряда промышленных стран, несущих Советской России свои технические знания, свою решимость пойти на лишения ради помощи рабоче-крестьянской республике для восстановления ее хозяйства».

Интерес читателей к ленинскому письму был настолько велик, что оно было напечатано в различных изданиях США, а затем и в Западной Европе.
После этого, в разных странах мира, началось движение рабочих за оказание экономической помощи Советской России. Особенно широкое развитие оно получило в США, где проживали миллионы выходцев из бывшей Российской империи, многие из которых готовы были поехать в Советскую Россию.

Декрет о концессиях

Гражданская война и иностранная военная интервенция подорвали экономику России. В руинах лежали многие предприятия, был разрушен транспорт, сократились посевные площади.
Советское правительство, понимая невозможность восстановить разрушенное хозяйство страны без оборудования и технической помощи из-за границы, пошло по пути создания иностранных концессий. Они рассматривались, как форма передачи государственной собственности в аренду иностранному капиталу.

Декрет о концессиях был принят Советом Народных Комиссаров Р.С.Ф.С.Р. (Совнарком) 23 ноября 1920 года.
К Декрету прилагался список из 72 объектов концессий. Одним из самых привлекательных объектов был Кузбасс:

"Кузнецкий каменноугольный бассейн, бесспорно, занимает первое место как по количеству и качеству ископаемого, которое может быть представлено для разработки на концессионных началах, так и по обширности перспектив, открывающихся в связи с этим для развития промышленности в Западной Сибири".

III конгресс  Коммунистического Интернационала

История АИК «Кузбасс» началась в 1921 году в Москве, где с 22 июня по 12 июля проходили III конгресс Коммунистического Интернационала (Коминтерн)(*ссылка) и Международный конгресс Красных профсоюзов (Профинтерн). В Москву приехали 605 делегатов из 52 стран, чтобы продемонстрировать свою солидарность с русскими рабочими в ответ на блокаду Советской России руководством капиталистических стран.

Первая мировая война, гражданская война, иностранная интервенция, голод и засуха привели экономику страны в катастрофическое состояние. Делегаты конгрессов обсуждали, какую помощь международный пролетариат может оказать первому в мире рабоче-крестьянскому государству.

Голландец Себальд Рутгерс предлагал:
«Помощь голодающим в России могла бы быть оказана не только деньгами, продовольствием и другими продуктами. Было бы желательно, чтобы эта помощь распространилась, также, на восстановление экономической жизни страны… Рабочий класс имеет возможность своими собственными силами и из своих рядов организовать такие группы, которые могли бы принять участие в восстановлении экономической жизни и основных отраслей промышленности. Эта форма поддержки голодающих будет самой существенной … Я вношу, поэтому, предложение обратиться с воззванием к рабочим заграницы, чтобы они оказали Советской России поддержку путем рабочей колонизации».

Объединившись с американцем Гербертом Кальвертом, они облекли эту идею в проект создания в экономически важных районах страны «Промышленных трудовых колоний» с участием иностранных рабочих и специалистов: «Поскольку быстро перестроить на современный лад российскую экономику невозможно, надо трансплантировать в определенный район самостоятельную промышленную единицу из Америки, и группа иностранных рабочих и инженеров, знакомых с передовыми технологиями и производством, заложит основы современной промышленности в этом районе».

Рутгерс особо подчеркивал, что подобная организация должна представлять собой замкнутую хозяйственную единицу в советской системе. Он опасался, что знакомые с современным производством иностранные специалисты, влившись в советскую производственную систему, утратят свои преимущества.

Предложенный проект получил поддержку советского правительства и делегатов конгресса. С целью выбора места для создания первой экспериментальной колонии, летом 1921 г. была организована экспедиция во главе с Рутгерсом в Кузбасс и на Урал. Идеальным местом для эффективного использования труда иностранных рабочих был признан Кузбасс.

Группа Рутгертса

После подписания договора был сформирован Организационный комитет АИК в составе Рутгерса, Кальверта, Хейвуда, Баркера, Байера, Манна и Уоткинса. Каждый из членов комитета отвечал за свое направление.

Себальд Рутгерс голландский инженер, автор проекта АИК «Кузбасс». Выполнял роль связующего звена между Америкой, Западной Европой и Москвой, координировал деятельность Оргкомитета. Был назначен главным директором колонии и избран Председателем Правления АИК.

Герберт Кальверт единственный в инициативной группе американец, которому был разрешен легальный въезд в США. Организовал Американское бюро АИК в Нью-Йорке для набора колонистов.

Уильям Хейвуд политэмигрант из США, остался в Москве представителем АИК для решения всех организационных вопросов. Руководил работами в Кемерове до приезда Рутгерса.

Джек Байер политэмигрант из США. Первым был делегирован в Кузбасс для подготовки условий к приезду колонистов и установления контактов с местными органами власти.

Том Баркер ведущий член организации Индустриальные рабочие мира (ИРМ) в Новой Зеландии и Австралии. Создавал и возглавлял после Кальверта Нью-Йоркскую контору АИК.

Том Манн английский профсоюзный деятель, один из основателей Коммунистической партии Великобритании. Он и Уоткинс должны были руководить набором шахтеров в Англии.

Процесс подготовки договора между группой Рутгерса и Советом Труда и Обороны (СТО) занял пять месяцев. Столь тщательная проработка вопроса объяснялась огромным политическим и пропагандистским значением проекта, а также немалым материальным риском со стороны Советского правительства, которое брало на себя его финансирование.

СТО, поддержав идею создания иностранной колонии, в то же время опасался провала этого проекта, из-за того, что могут приехать случайные люди, без достаточной квалификации,  и затраты, выделенные из скудного российского бюджета могут не окупиться. Ленин откровенно высказался о руководящей тройке: "Хейвуд – полуанархист. Больше сантиментален, чем деловит. Рутгерс –  как бы ни впал в левизну. Кальверт - архиговорлив .... Увлекающиеся люди ... Гарантий деловых у нас нет никаких". Вопрос был действительно трудным.

На заседаниях комиссии СТО столкнулись две диаметрально противоположные точки зрения на развитие Кузбасса: члена Госплана, бывшего Директора-распорядителя АО Копикуз, Иосифа Иосифовича Федоровича и Себальда Рутгерса.

Первый доказывал экономическую нежизнеспособность АИК “Кузбасс”, поскольку нищие русские и иностранные пролетарии не смогут осуществить грандиозные планы развития Кузбасса.  Для этого нужны большие капиталы: «При трудном хозяйственном положении страны нам может помочь только иностранный капитал».Сдача Кемеровских рудников иностранной концессии – единственное, что, по моему убеждению, может быть выгодно для хозяйства нашей Родины».

У Рутгерса была противоположная точка зрения: «Я считаю, что независимость предприятия от иностранного капитала имеет решающее экономическое и политическое значение.  Чрезвычайно важно, чтобы район, имеющий такое колоссальное значение для дальнейшего развития промышленности, не попал в руки наших классовых врагов. Я предлагаю, вместо того, чтобы развивать промышленность этой чрезвычайно важной области при посредстве концессионеров-капиталистов, привлечь группу иностранных рабочих и инженеров и дать им возможность строить эту промышленность".

В пользу проекта Рутгерса высказались: Председатель Совнаркома и СТО В.И.Ленин, председатель Госплана Г.М. Кржижановский  и Председатель Реввоенсовета Республики, Нарком по военным и морским делам Л.Д. Троцкий.

22 ноября 1921 г. Совет Труда и Обороны подписал договор с организационной группой о создании «Автономной индустриальной колонии «Кузбасс».  25 октября 1921 г. проект договора был утвержден Совнаркомом.

Согласно принятому Уставу,  "Государственное объединение каменноугольной, металлургической и химической промышленности Сибири и Урала Автономная Индустриальная Колония "Кузбасс" (АИК "Кузбасс") было государственным учреждением, и вся его продукция принадлежала государству.

В связи с введением в стране Новой экономической политики (НЭП), 25 декабря 1922 года договор между СТО и АИК “Кузбасс” был изменен. Согласно новому договору, АИК считалась официально утвержденной с 1 октября 1922 г. Главным директором АИК был назначен Себальд Рутгерс.

Перед АИК ставилась главная задача - “насаждение современной крупной промышленности”. Ей передавались все промышленные предприятия Кемеровского района  Кузбасса, прежнее решение о передаче Надеждинского завода на Урале откладывалось.

Как государственное предприятие она освобождалась от всяких налогов. Колонии предоставлялось право на беспошлинный и безакцизный ввоз из-за границы оборудования и материалов, которые не производились в России.

Для работы в колонии предполагалось привлечь местных рабочих на равных с иностранцами основаниях.

АИК «Кузбасс» называли «рабочей концессией»,  поскольку ее члены вместо денег вкладывали в развитие Кузбасса свой труд.

Название АИК

Автономная

Органами управления колонии являлись СТО СССР и Правление АИК, всем другим государственным и местным органам запрещалось вмешиваться в административно-техническую и организационную работу предприятия.

Колония

Создатели АИК позже признавали, что слово «колония» в названии предприятия носило некоторый негативный оттенок. Хотя в России слово «колония» обозначало поселок, основанный переселенцами из другой страны, а также заводской поселок. В Кемерове, еще до создания АИК,  существовал поселок «Новая колония» при  коксохимзаводе.

Печать АИК

Как любое предприятие, АИК имела свою печать. Но она была необычной, как и сама организация. Ее дизайн разработал один из создателей колонии Джек Бейер.

Основой для дизайна послужило изображение на афише спектакля, посвященного грандиозной стачке в городе Патерсоне. (В этом центре шелковой промышленности Америки под руководством IWW (ИРМ)* и Билла Хейвуда несколько месяцев  бастовали двадцать пять тысяч рабочих). 

7 июня 1913 г. в Мэдисон-сквер-гарден, крупнейшем зале Нью-Йорка, состоялся необычный спектакль, поставленный  Джоном Ридом(*) (журналист, автор книги «Десять дней, которые потрясли мир», о революции в России) по его пьесе  «Битва патерсонского пролетариата с капиталом».

Над зданием возвышалась надпись из красных лампочек: «Индустриальные рабочие мира». Над сценой был закреплен исполинский плакат,  изображавший героическую фигуру рабочего на фоне фабрики и дымовых труб. Автором плаката был Роберт Джонс, знаменитый театральный художник. На спектакле присутствовало свыше 15 тысяч зрителей, в том числе тысяча двести стачечников из Патерсона с красными флагами и знаками ИРМ. 

После поражения забастовки изображение рабочего с афиши спектакля стало одним из символов ИРМ.

Этот символ и использовал Джек Бейер, разрабатывая печать АИК «Кузбасс», поскольку предполагалось, что основную часть колонистов будут составлять члены ИРМ.

Зарубежные представительства АИК

Создание колонии шло одновременно в России, США и Европе. В Нью-Йорке и Берлине были открыты зарубежные представительства АИК.Их задачей была вербовка колонистов, закупка оборудования и обеспечение колонии технической информацией.

Американское бюро АИК находилась в Нью-Йорке, вначале на 40-й улице, а с 1 мая 1924 года на Бродвее. Бюро открыло около 30 центров поддержки "Кузбасса" в 10 штатах Америки (Пенсильвания, Огайо, Иллинойс, Калифорния, Западная Виргиния…) и 2-х  провинциях Канады (Онтарио, Британская Колумбия).

Центры поддержки АИК "Кузбасс" распространяли информацию об АИК,  отбирали кандидатов,  проводили с ними  собеседование,  помогали с оформлением документов и поездкой к месту сбора  группы. Каждый кандидат должен был представить  квалификационную характеристику и медицинскую справку.

Кандидат подписывал двухгодичный контракт с АИК, а также обязательство, составленное по настоянию Ленина.  В этом обязательстве содержалось предупреждение о трудностях, которые ожидают колониста в разрушенной стране и о том, что он может встретиться с недоверием и завистью местного населения, уровень жизни которого опустился ниже самого минимального уровня. 

Колонист вносил вступительный взнос в размере 300 долларов (100 – на закупку инструментов, 100 – на продовольствие и 100 – на дорогу до границы СССР). По истечении срока договора, эта сумма ему возвращалась.

Берлинское представительство АИК находилось при Торгпредстве РСФСР на улице Унтер-ден-Линден.

Конторы АИК в России

Конторы АИК на территории России были открыты в городах: Москва, Свердловск (Екатеринбург), Томск, Новосибирск.

Правление АИК находилось на Кемеровском руднике.

Предприятия АИК в Кузбассе

В 1925 году СТО принял постановление о передаче колонии Южного района Кузбасса в дополнение к ранее переданному Кемеровскому району «как первый шаг к объединению управления всем Кузнецким каменноугольным бассейном». В ведение АИК, кроме Кемеровского рудника и коксохимзавода, перешли Ленинск-Кузнецкий, Прокопьевский рудники и Гурьевский металлургический завод.

Теперь АИК предстояло управлять предприятиями, расположенными на площади, равной территории Голландии!

В период создания АИК «Кузбасс» между Советской Россией и США не было дипломатических отношений.

 Но в американском обществе  были люди, приветствовавшие революцию в России и выступавшие за нормализацию отношений между двумя государствами. В то время "левыми" были многие интеллектуалы и люди искусства.

В 1923 году при Американском бюро был создан Совещательный комитет. В него вошли известные в Америке ученые, журналисты, общественные деятели, оказавшие непосредственную помощь АИК «Кузбасс».

Чарлз Штейнмец Многочисленные открытия и изобретения Штейнмеца в сфере переменного тока вписали его имя в мировую историю науки и техники. Его коллегами и друзьями были Альберт Эйнштейн, Никола Тесла, Томас Эдисон. Штейнмец всю жизнь придерживался социал-демократических взглядов. Он с восторгом воспринял известие о разработанном в России плане ГОЭЛРО и обратился к американским фирмам с призывом оказать России финансовую помощь в реализации этого плана.

Уильям Браун Уильям Монтгомери Браун, епископ штата Арканзас. Его прозвали «Красным епископом» после выхода в октябре 1920 года его книги “Коммунизм и христианство”, с подзаголовком “Гоните богов с небес и капиталистов с земли!” Узнав о проекте создания АИК «Кузбасс», Уильям Браун в апреле 1921 года передал представителю АИК в США Герберту Кальверту 500 долларов и доходы от продажи своей книги на пропаганду проекта.

Торстейн Веблен Торстейн Бунде Веблен, выдающийся американский экономист и социолог, публицист и футуролог. Он вошёл в историю экономической мысли как основоположник институционализма и первый популярный и остроумный критик капитализма. Узнав от знакомых о проекте АИК «Кузбасс», Веблен пригласил Герберта Кальверта и обсуждал с ним сам проект и оказывал помощь своими советами.

Большую роль в создании АИК «Кузбасс» сыграла пропаганда этого проекта в США. Популярные газеты писали об американцах, которые  намеревались "построить в Кузбассе,  на территории, превышающей  штат Нью-Джерси, индустрию более эффективную, чем капиталистическая". В журнале Liberator ("Освободитель") появилась статья американского писателя Майкла Голда "Сибири нужны пионеры".

Американским бюро был издан 32 страничный рекламный проспект "Кузбасс" на английском, русском, финском и венгерском языках.

Проспект критиковали, говоря, что он носит слишком рекламный характер, искажает реальное положение дел в Кузбассе. В ответ на это американский горный инженер Альфред Пирсон, руководивший Кемеровским рудником, писал: "Единственное критическое замечание, которое я могу сделать, заключается в том, что человек, знакомый с современным американским городом, читая проспект, конечно, не в состоянии представить себе серость сибирского города с бревенчатыми домами и, вероятно, будет разочарован действительностью, хотя я видел много горняцких посёлков в Америке, по сравнению с которыми Кемерово – город мечты".

"Бюллетень "Кузбасс"

В 1922 - 1923 годах Американское бюро выпускало ежемесячное 12-страничное издание «Бюллетень «Кузбасс» на английском языке. Деньги на это издание передал Кальверту епископ штата Арканзас Уильям Монтгомери Браун*, заинтересовавшийся планами АИК. Он передал 500 $ и все доходы от продажи его книги "Христианство и коммунизм" на пропаганду этого проекта.

Первый номер вышел 20 мая 1922 года с передовой статьей Себальда Рутгерса "Попытка укрепить Советскую Россию". Директор колонии писал, что АИК не место для теоретиков и мечтателей, не способ избежать безработицы или разбогатеть, а место для тяжелой работы по укреплению экономики Советской республики. Он предупреждал: "Колонисты, которые приедут в Россию, получат возможность обеспечить себе приличный уровень жизни, но не будут иметь возможности получать прибыль или разбогатеть. Приглашаются только те рабочие, которые хотят отдать работе всю свою энергию и которые желают и могут вынести тяготы начинания".

Тираж был распродан за неделю,  и вскоре его подписчики исчислялись тысячами. В бюллетене  широко освещались планы, отчеты АИК, публиковались рассказы о жизни колонистов в Кузбассе, их письма, стихи, фотографии, давались заявки на специалистов.

«Бюллетень «Кузбасс» стал самым эффективным средством пропаганды АИК, привлекая внимание к колонии. После этого появились материалы о ней и в других газетах и журналах. Том Баркер говорил, что тогда о Кузбассе больше знали в Америке, чем в России.

Последний номер Бюллетеня вышел 1 декабря 1923 г.   Отказ от его выпуска объяснялся нехваткой в АИК средств, а также тем, что формирования постоянных кадров колонии было закончено. С 1924 г. вербовка людей производилась только для замены отработавших свой срок колонистов.

Первая партия колонистов отбыла из Нью-Йорка в Кузбасс 8 апреля 1922 года на пароходе «Адриатик». С 1922 по 1926 г. из США в Кузбасс  каждый год направлялось по несколько групп колонистов на смену отработавшим свой срок в АИК. Они плыли трансатлантическими линиями по маршруту: Нью-Йорк - Роттердам или Нью-Йорк - Либава (современный г. Лиепая в Латвии). Там к ним присоединялись колонисты из европейских стран и на более мелких судах плыли в Петроград. До Кемерова они ехали в специальном железнодорожном составе. Кроме  личного багажа  колонисты везли с собой продукты, материалы,  инструменты, оборудование, семена.

Письмо Рут Кеннел жене Кальверта (У111-1922 г. 4-я группа): "Дорогая Мелли! Вечером в грозовую погоду наш поезд оставил Петроград.... Наш поезд мы зовем "Максим Горький". Ты ведь знаешь, что этот писатель много путешествовал по стране. В составе нашего поезда 19 товарных вагонов. В нескольких из них устроены нары, а в остальных еда и вещи. Света нет, пользуемся свечами. Воду приходится кипятить. Жажду утоляем только кофе. Есть у нас вагон-прачечная с ваннами для стирки мылом и горячей водой. В специальном вагоне-кухне повара готовят еду. Первое время печь дымила, как при большом пожаре, и было жалко поваров, по лицам которых текли слезы. Надеюсь, что в будущем году для путешествия в Кемерово будут специальные вагоны-кухни, чтобы получить пищу".

Несколько групп плыли другим маршрутом: из Сан-Франциско через Тихий океан в  Японию, Владивосток, а оттуда поездом в Кемерово.

Колонисты вспоминали, что пароход «Роттердам» при выходе из Нью-Йоркской гавани давал протяжный гудок. И когда они в Кемерове услышали гудок коксохимзавода, то были поражены сходством его тембра с гудком «Роттердама».

С двумя группами колонистов были отправлены из США группы кинооператоров, которые снимали весь их путь до Кемерова и затем сделали фильм, который демонстрировался в Москве и Нью-Йорке.

25 мая 1922 г. в Кемерово прибыла первая партия колонистов. Помимо личного багажа и инструментов колонисты привезли с собой 38 тонн продуктов, материалов, оборудования, трактор "Фордзон", плуг, дисковый культиватор, садово-огородный инвентарь, семена.

Из-за плохой подготовки к их приему,  колонисты прожили неделю в вагонах, затем их разместили в 2-х школах и армейских палатках.  Узнав про трудности колонистов,  9 июля 1922 г. в Кемерово приехал Билл Хейвуд и, до приезда Рутгерса,  выполнял обязанности директора АИК. Он руководствовался главными принципами ИРМ -  равенства и братства: часы работы устанавливались каждый день путем голосования, дискуссии проводились даже по техническим вопросам, зарплату он выдавал из своего кармана всем поровну. Позже Рутгерс так охарактеризовал его административные способности: «Хейвуд был хорошим оратором, но он не имел никакого понятия об управлении производством».

Приехав в Кемерово 1 августа 1922 года,  Рутгерс  понял, что над АИК нависла угроза ликвидации, поскольку ничего не было сделано.

Чтобы спасти колонию, Рутгерс, обладавший большим административным опытом, установил  в колонии субординацию,  запретил выбор управляющих, ввел участие колонистов в производственных делах только через профсоюз. Он отменил  раздачу денег всем поровну и ввел выплату денег по советской 17-разрядной тарифной сетке, что вызвало негодование ирмовцев: "Это измена революции! Мы все равны, значит, и заработок должен быть равным. Чем инженер лучше рядового рабочего?" А остроумный Гарри Сусман предложил новый лозунг: "Пролетарии всех стран соединяйтесь, чтобы разделиться на 17 категорий!".

Рутгерс стал фактически единственным управляющим "Кузбасса" и имел абсолютное право в решении вопросов.  Ирмовцы называли его "диктатором". Их расхождение заключалось в том, что ирмовцы рассматривали  АИК как эксперимент, подтверждающий их социальную утопию - рабочую колонию, управляемую самими рабочими, а Рутгерс намеревался создать эффективное промышленное предприятие.

Всем несогласным, решившим уехать,  он дал отставку, им обеспечивался проезд до границы  и месячный паек. В январе 1923 года, осознав утопичность своей мечты о всемирной рабочей республике, покинул Кемерово Хейвуд.

С приездом Рутгерса закончился "романтический период" и аиковцы “приступили к серьезной работе под руководством созданного Рутгерсом и Пирсоном  технического штаба.

Кузбасс – новая Пенсильвания

Колонисты ставили перед собой цель построить в Кузбассе “Новую Пенсильванию” (главный в то время угледобывающий регион США) за счет  применения новейших американских методов и оборудования.

В 1923 г. СТО включило АИК «Кузбасс” в число учреждений, которым разрешалось производить за границей самостоятельные закупки. Но это касалось только той продукции, которая не производились в СССР или была на 50% дороже заграничных. Наркому внешней торговли Л. Б. Красину лично вменялось в обязанность содействовать быстрой реализации заказов колонии. Нью-Йоркское представительство АИК рассылало по фирмам запросы на горное, электрическое, строительное и сельскохозяйственное оборудование.

К концу 1923 года в Америке и Европе было закуплено машин, материалов и оборудования на сумму 300 000 долларов, на каждого колониста было приобретено инструментов на 150 долларов.

Главный инженер Кемеровского рудника Альфред Пирсон, работавший в США главным инженером в Пенсильванской угольной компании, начал преобразования с того, что закрыл несколько мелких неперспективных шахт, сократил аппарат служащих на 20% и изменил методы управления.  Иностранцы считали, что специалисты должны руководить процессом производства непосредственно на месте, а не сидеть в офисе, издавая приказы и распоряжения.

Пирсон реорганизовал работу шахтеров. До этого подземные рабочие трудились круглосуточно в четыре смены по 6 часов. Он ввел три смены с двухчасовыми перерывами для проветривания выработок после взрывов, что позволило ускорить работу.

Была проведена техническая модернизация шахт: в них впервые появились отбойные молотки и врубовые машины. На шахте "Центральной" был установлен первый в Кузбассе электрический подъемник (клеть),  закупленный в США у фирмы «Лиджервуд».

Бензиновые шахтёрские лампы уступили место привезённым из Америки электрическим головным лампам. Одно это позволило поднять производительность труда горнорабочего на 20%.

Из Америки привезли 200 кайл, но их не хватало, и в колонии начали изготавливать кайлы в своих механических мастерских по американскому образцу. Для этого закупили паровой молот, венгерский мастер Лемпек обучил молодых русских кузнецов и вскоре они удовлетворили потребности в кайлах не только шахт Кемерова, но и остальных рудников.

В результате проведенной модернизации среднемесячная производительность забойщика поднялась на 170%, горнорабочего - на 159%, трудящихся по эксплуатации - на 280%. За время существования АИК общий объём добычи угля вырос в 8,5 раза.

В 1923 году на шахте "Центральной" добывали 1728 тонн в месяц, а к концу 1926 - 1037 тонн в сутки. Заработок квалифицированных забойщиков позволял им иметь корову, а проработавшим дольше - 2-3 коровы и лошадь.

Аналогичные преобразования проводились на шахтах и в южном районе Кузбасса.

Уголь, производимый в АИК,  поставлялся уральским заводам, Балтийскому флоту, Архангельскому порту, Казанской, Самарской и Пермской железным дорогам.

Коксохимзавод

Самым значительным достижением колонии стал пуск первого в Сибири коксохимического завода. Колония получила недостроенный  Копикузом завод, который должен был дать кокс уральским металлургическим заводам. Завод такого профиля впервые в мире строился в таких суровых климатических условиях.

Несколько месяцев группа специалистов АИК под руководством начальника строительства, доктора химических наук Уильяма Малера*, провела в Европе. Они посетили химические и механические заводы в разных странах, закупили подъёмные краны, коксовыталкиватели и другое необходимое оборудование, Были завербованы немецкие инженеры-химики и коксовые мастера из Рурского угольного бассейна.

На заводе начала действовать хорошо оборудованная лаборатория.

КХЗ пускали 2 марта 1924 года при 20-градусном морозе под звуки "Интернационала".

На торжестве присутствовали 1,5 тысячи сотрудников АИК, жителей города и гостей из Москвы, Новосибирска, Томска, Екатеринбурга. Зачитывали поздравительные телеграммы от СТО, Сибревкома, III Интернационала, из Голландии, Германии, Лондона, Нью-Йорка, от уральских заводов.

Представитель СТО обратился к присутствовавшим: "Рабочие, техники и инженеры Кемерова, вся Советская Россия празднует сегодня вместе с вами. Вы построили в Сибири большое предприятие. Оно даст кокс домнам Урала. Привет и спасибо вам всем. Да здравствует маленький интернационал в Сибири!".

Участвующие в строительстве КХЗ американские инженеры Кишор и Квейт опубликовали в США в журнале "Химия и металлургия" статью, посвященную пуску КХЗ в Кемерово. Уильям Малер написал об этом событии в Бюллетень «Кузбасс».

В том же году домны Нижне-Салдинского и Надеждинского заводов Урала были переведены на кемеровский кокс, что повысило их производительность на 30%.

Впоследствии АИКом была построена 2-я батарея коксовых печей и частично 3-я.

Кемеровский кокс поступал в Омск, Москву, Ташкент, Брянск, Красноярск, Тюмень, Ленинград, Нижний Новгород и другие города. Химические продукты поставлялись предприятиям: Анилтрест, Северохим, Москвотоль, Ленинградуголь и др.

Пуском завода колония доказала, что она не эксперимент, а успешно действующее предприятие.

Заводы и шахты АИК работали значительно рентабельнее, чем другие предприятия этого района. К концу 1924 г. АИК пришла с чистой прибылью в 1 миллион золотых рублей.

Электрификация

Ключевым вопросом модернизации производства на предприятиях АИК была его электрификация.

В январе 1924 года колонисты ввели в строй достроенную ими на территории коксохимзавода электростанцию мощностью 60 000 киловатт. Был полностью электрифицирован завод, а на рудник через Томь была проброшена высоковольтная линия.

 К ноябрю 1925 г. на Кемеровском руднике работали 14 трансформаторных подстанций, 48 электродвигателей, 18 паровых котлов различных систем и 12 паровых насосов.

Фактически АИК участвовала в реализации плана электрификации России (ГОЭЛРО), одним из объектов которого была Кемеровская (Усть-Искитимская) электростанция. 

После обеспечения электроэнергией производства, колония приступила к электрификации деревень. Техническое бюро разработало проект электрификации 12 деревень в радиусе 15-18 верст от города Щегловска.  Целью  этого плана была замена лошадиных приводов, использовавшихся на молотилках, веялках, мельницах, электроэнергией. За время деятельности колонии электрики АИК успели электрифицировать пять деревень.

Электростанция АИК стала единственным поставщиком электричества в город Щегловск. Город покупал электричество по цене 5 коп за киловатт, а продавал промышленным потребителям по 12 и 25 копеек. От Химзавода  было проведено освещение по всем улицам Щегловска.

В Южном районе АИКом была реконструирована электростанция в Ленинске-Кузнецком. На Гурьевском металлургическом заводе был открыт прокатный цех.

Подсобные цеха, транспорт

Для обеспечения внутренних потребностей в колонии действовало более 10 подсобных цехов.

 В ведении телефонного цеха находились 2 телефонные станции: на 150 абонентов на руднике и 100 - на химзаводе.

 Для иностранцев кино, радио, телефон, воскресные газеты были необходимостью, но центральные газеты на русском языке они получали только через 3-4 недели после выхода. Поэтому Правление АИК добилось установки в Кемерово радиостанции.

Сапожная и  портняжная мастерские изготавливали рабочую одежду и обувь: ботинки для рабочих коксовых печей, кожаные рукавицы, фартуки. Мастерская для пошивки рабочих костюмов была механизирована путем установки 6 машин с механическим приводом и приобретения кроильного электроножа, позволяющего выкраивать несколько костюмов одновременно. Это позволило выпускать по 600 брезентовых костюмов в месяц, а при двух сменах - 1200. Мастерские АИК обслуживали и местных жителей.

Главным средством передвижения в Кузбассе служил гужевой транспорт. Ранней весной и поздней осенью дороги тонули в грязи. Для сообщения в условиях бездорожья со своими предприятиями на юге Кузбасса, АИК закупил снежный трактор, работающий с помощью двигателя от трактора Fordson. Это был один из первых в мире  вездеходов, производившихся компанией Armstead Snow Motors Company в Мичигане в 1920-е годы. В транспортном отделе были грузовые и легковые Форды.

Переправа

В Кемерове предприятия АИК находились на двух берегах Томи. Это создавало огромные трудности при  отсутствии моста и очень быстром течении.

«Река была в полном весеннем разливе. Все едущие через реку на лодке,  должны были участвовать в подъеме лодки канатом вверх по течению около четверти мили по берегу, после чего четверо садились за весла и гребли как бешеные, а течение относило их на такое же расстояние вниз, ниже лестницы на том берегу, ведущей вверх по обрыву на скалу… Переправившись, они поднимались по 200 деревянным ступенькам, ведущим к их «офису», главной конторе, расположенной на горе» (колонист Немми Спаркс).

Водная переправа АИК состояла из весельных лодок,  моторных лодок «Пионер», «Смычка», «Ляля», катеров «Рекорд», «Ян Томпа»,  конных паромов  и  двух пристаней. Ежедневно через реку переправлялось  700-900 работников АИК.

В 1923 году голландские инженеры Струйк и Баарс, используя силу течения Томи, заменили конный паром  паромом-самолетом.  К натянутому через реку канату крепился паром с рулем, быстрое течение сносило его к противоположному берегу, там руль переставлялся, и паром снова переносился течением обратно.

Переправой АИК пользовался весь город,  и она постоянно была перегружена. После пуска двух городских паромов, руководство колонии приняло меры, чтобы  ограничить количество посторонних пассажиров на своей переправе.

В июне 1925 года была введена марочная система: сотрудникам колонии выдавались марки с номером расчетной книжки рабочего или служащего, его фамилией, местом работы и количеством членов семьи. Строго запрещалось перевозить на водном транспорте АИК посторонних лиц, не предъявляющих марку.

Из-за  отсутствия моста колония несла большие экономические убытки. Весной и осенью, сообщение между берегами прекращалось на две-три недели. Поэтому приходилось заранее перевозить запасы материалов, содержать на 2-х берегах параллельные столярные мастерские, лесопилки, склады, хозяйственные отделы, конные дворы,  а сотрудникам АИК приходилось снимать временное жилье на том берегу, где они работали. Довольно частыми были случаи, когда работники коксохимзавода и рудника, торопясь по делам, переправлялись через Томь в вагонетках канатной дороги, что представляло большую опасность.

Постоянную, не зависящую от времени года связь, мог обеспечить только мост,  поэтому в  АИК разрабатывались проекты постройки мостов для железнодорожного, автомобильного и пешеходного движения. Но ни один из их проектов так и не был реализован.

После преобразования АИК в  трест «Кузбассуголь», водный транспорт был передан городу.

Сельскохозяйственная ферма

Одним из пунктов Договора АИК с СТО было создание механизированной сельскохозяйственной фермы. Она должны была обеспечить продуктами питания колонистов и стать образцом ведения сельского хозяйства для местных крестьян. Как опытно-показательное предприятие ферма освобождалась от сельхозналога.

Возглавлял ферму американец Вильям Кингери - агроном и инженер по сельскохозяйственным машинам, закончивший факультет сельского хозяйства Стамфордского университета и имевший почти 20-летний стаж работы. Его помощником по организации овощеводства был агроном из Канады Роско Филмор, садовод по специальности.

Для фермы АИК было выделено 9544 десятины (га) земли, разделенных на 3 участка, расположенных по обоим берегам реки Томи.

Из Америки было привезено 11 тракторов "Кейс", "Фордзон", «Интернационал», а также разнообразное навесное оборудование к ним: сеялки, веялки, жнейка для кукурузы, сенной пресс, машина для резки соломы,  разбрасыватель навоза, машина для посадки картофеля, окучиватель картофеля, машина для копки картофеля и пр.

К 1924 г. ферма уже была способна прокормить колонию и даже продавала избыток продуктов на местном рынке.

Ферма всерьез занималась животноводством:  кроме коров и лошадей начали разводить кроликов, свиней, овец.  Племенной скот закупали  в России и за границей. Колонисты привезли из Америки кукурузу и  произвели заготовку кормов в виде силоса.  Молочная ферма давала более 25 000 литров молока. В Москве Кингери приобрел два вагона молочных бутылок у американской сельскохозяйственной коммуны, работавшей в России.  С тех пор рабочие химзавода получали бесплатное молоко в бутылках.

На ферме развивали скотоводство кролиководство, пчеловодство. Птицеводство на ферме началось с того, что Ван Эриксон - молодой фермер из Сиэтла, привез цыплят и инкубатор с курами красной ирландской породы. Позже завели и гусей.

Ферма снабжала местных крестьян отборным семенным материалом.  Благодаря ей, в Кузбассе появились новые сорта картофеля, свеклы, моркови, злаков, многолетний шиповник, сирень и пр.

 Участок на Кемеровском руднике называли "огород фермы",  поскольку он обеспечивал кухни колонии разнообразными овощами. Здесь же были построены парники.  На ферме выращивали даже арбузы – редкость для Сибири.

В 1926 году АИКовская ферма принимала участие в Щегловской районной сельскохозяйственной выставке и поразила местных крестьян 700-килограмовыми бычками.

Секретарь Кемеровского райкома партии говорил Рутгерсу: "Ваше подсобное хозяйство оказывает большое влияние на окрестных крестьян. Многие из них обратились с просьбой организовать у них коммуну и обеспечить их техникой, как у американцев".

Перспективный план развития фермы был составлен до 1936 г. Но в связи с ликвидацией АИК, Постановлением ВСНХ СССР от 27 апреля 1927 г.,  ферма АИК была признана «побочным  предприятием» и безвозмездно передана в ведение Сибирского краевого земельного управления.

Жилье

АИК "Кузбасс" на протяжении всей своей деятельности испытывала постоянный жилищный кризис. 

Единственным комфортабельным зданием в распоряжении АИК  был каменный дом управляющего рудником, стоящий на крутом берегу Томи. Его отвели под Дом приезжих (гостиницу), в которой  жил Главный директор Рутгерс и ведущие специалисты колонии с семьями, до предоставления им отдельных квартир.

Для иностранцев финские плотники построили Дом коммуны на 250 человек, в котором размещалась столовая, пекарня, продовольственный склад, магазин, прачечная, швейная и обувная мастерские.

Тяжелыми были условия жизни 5000 русских, приехавших на работу в АИК из различных губерний Сибири и России. Одни снимала квартиры в окрестных деревнях, другие жили в землянках, из которых образовались целые поселки, которые называли «нахаловки».  В южных районах Кузбасса положение с жильем было таким же.

Заведующий Строительным бюро АИК, Антон Струйк писал в газете «Кузбасс»: «Ужасный жилищный кризис, наблюдавшийся не только здесь у нас, но и по всей нашей республике, требует, чтобы мы строили из имеющихся ресурсов столько квартир, сколько только представляется возможным. В виду этого, вопросом первостепенной важности для рабочего класса является изыскание стандартного типа гигиенического дома, постройка которого была бы, в то же время, связана с минимальными расходами».

Кардинально решать эту проблему Правление АИК начало в 1925 году, воспользовавшись льготами, введенными в СССР для госпредприятий, строящих рабочие жилища. Была разработана программа широкого жилищного строительства и взят государственный кредит.

С приездом в Кемерово голландского архитектора Ван Лохема (*) http://vanloghem.tilda.ws, начался своего рода "голландский" период в строительстве АИК.  Кроме Ван Лохема голландцами были руководители Стройбюро Антон Струйк, Дирк Шермерхорн и несколько конструкторов.

Всего за полтора года в Кемерове, Прокопьевске и Ленинске-Кузнецком было построено четыре поселка с сотнями домов. Ван Лохем разработал не только проекты поселков, но и более 15 типов благоустроенных  домов для дешевого массового строительства.

Местом жительства Ван Лохема и его главной экспериментальной  площадкой была территория  Кемеровского рудника.  Здесь одновременно строились 11 типов домов под авторским надзором архитектора.

В строительстве использовалось большое количество технологий, материалов и оборудования, не известных в то время в Кузбассе.  Впервые в Сибири применялась кирпичная кладка Герарда с пустотелыми стенами, на лесозаводе использовали, привезенные из США, электросверла, бетономешалки, автоматические пилы со съемными зубьями.  Из  Германии поступали подъемные машины, лебедки, станки. При штукатурке сложных поверхностей применялся торкрет (цементная пушка).

Впервые в этом районе использовали для строительства домов кирпич. После исследований кемеровской глины на заводе в голландском Лейдердорпе, АИКом было построено несколько кирпичных заводов в Кемерово, Ленинске и Прокопьевске. Кирпичи выпускали русского и американского размера (американский использовался только в Кемерово и уже в сезон 1927/28 г. был полностью заменен русским стандартом).

Работы Ван Лохема в Кемерово стали известны в регионе и в марте 1927 года в АИК обратился профессор Андрей Дмитриевич Крячков, заведующий кафедрой архитектуры Сибирского Технического института, с просьбой сообщить о предполагаемых постройках для возможного использования их  в качестве тем для дипломного проектирования студентами.

Новаторский период закончился с отъездом из Кемерова Ван Лохем в сентябре 1927 года. За короткий период Ван Лохем успел сделать главное – он выполнил свое обещание, данное по приезде в Кемерово, что через один год никто больше не будет жить в землянках.

На следующий строительный сезон трест «Кузбассуголь» (преемник АИК)  утвердил для строительства только два типа домов, разработанных Ван Лохемом.

В АИК " Кузбасс"  из-за рубежа прибыло не менее 753 человек.  В начале,  основную  часть колонистов составляли американцы,  из-за чего колонию даже называли американской. Среди них много было людей разных национальностей, которые ранее эмигрировал в США из царской России и европейских стран.  В последующем возросло число колонистов из Европы.

В АИК приезжало много семей с детьми, но среди колонистов преобладали мужчины, половина из которых были одинокими. Средний возраст колонистов составлял от 25 до 35 лет.

Мотивы

Разными были мотивы, приведшие людей в Кузбасс, но преобладающими были идейные соображения и материальная заинтересованность.

Большую часть первых групп составляли члены ИРМ, которые надеялись в Кузбассе воплотить в жизнь свою утопическую мечту об индустриальной рабочей республике со всеобщим равенством.

Среди колонистов были политэмигранты, высланные из США за политическую пропаганду.

Были те, кто хотел посвятить строительству социализма свою жизнь:  «... больше всего нас тянуло к этой удивительной русской революции, к новому миру, который только что создавался... Нас приглашали, значит, в нас нуждались» ( Немми Спаркс (Кишор). 

Какую-то часть колонистов составляли романтики, “пионеры по духу”. "В своем желании немедленно принести в жертву материальный комфорт ради привилегии работать на построение идеального социалистического государства эти люди напоминают пуритан и квакеров ранней Америки, которые стремились встретиться лицом к лицу с трудностями необжитой местности во имя религиозной свободы" – писал  А.А.Геллер - участник экспедиции Рутгерса в Кузбасс

Многих к вступлению в АИК подтолкнул разразившийся в Америке и Европе экономический кризис. К марту 1921 г. в США насчитывалось 5,5 млн. безработных. Среди них особенно много было иностранных рабочих: венгров, поляков, югославов, украинцев.

Колонистов из Германии привлекали в Кузбасс более выгодные условия работы. В 1924 г. средний заработок иностранных квалифицированных рабочих в колонии был на 50%  выше, чем в Германии.

Квалификация

Если в первых группах колонистов преобладали члены ИРМ, романтики  и энтузиасты, то с 1924 года вербовочная политика АИК резко изменилась.

Рутгерс добился согласия советского правительства выплачивать квалифицированным специалистам, в дополнение к тарифному окладу, специальную премию в валюте. Он считал, что иностранные рабочие должны помогать пролетариату России не вдохновением и классовым сознанием, а высококвалифицированным трудом. Он потребовал от Американского представительства сделать главным критерием отбора кандидатов их профессионализм.

В результате этих мер, не менее 50 человек, занимавших административные и инженерно-технические должности в АИК, имели высшее образование и опыт работы в соответствующей отрасли производства. Среди них были выпускники известнейших учебных заведений Европы и Америки: Корнельского, Калифорнийского (Беркли), Колумбийского (Бернардского), Висконсинского, Мичиганского, Стамфордского, Венского и других университетов, Цюрихского политехнического, Дельфтского и Мюнхенского высших технических училищ, Горной школы в Бохуме и др. Химик Уильям Малер имел докторскую степень.

Из всех прибывших рабочих примерно 80% имели высокую квалификацию.

Национальности

В АИК трудились люди более 30 национальностей. Крупнейшими зарубежными группами были финская, американская, немецкая и югославская. Иностранцы составляли ядро колонии, но вместе с ними работало около 5000 русских. Рутгерс называл АИК - "Наш маленький интернационал в Сибири".

Рут Кеннелл так описала этот интернационал, увидев собравшихся во дворе конторы колонистов: «… хмурые, будто бы всем недовольные финны, гордые голландцы, степенные, педантичные немцы, веселые черноглазые югославы, шумные, бесцеремонные американцы».

В колонии существовала некоторая национальная специализация: строительство было прерогативой голландцев и финнов, на шахтах работали в основном американцы,  коксохимзавод  был вотчиной немцев.

Совместное проживание людей, представлявших такое количество национальностей с разными политическими взглядами, темпераментами, вкусами,  конечно, не было простым.

29 июня 1925 г. даже был издан приказ по Кемруднику и Химзаводу "О правилах проживания в Коммунальном доме лиц различных национальностей".

Высказывалось мнение, что политика, направленная на интернационализацию АИК, неправильна, а колония, состоящая из небольших групп большого числа национальностей, существовать не сможет и развалится.

Действительно, не все смогли приспособиться к трудным жилищно-бытовым условиям, сибирскому климату, отдаленности от центров цивилизации, идеологическим расхождениям. К концу 1923 года 30% приехавших колонистов покинули колонию досрочно.

Однако целеустремлённость, самоотверженность и вера в свою правоту основного ядра колонистов сделали интернациональный коллектив вполне жизнеспособным.

Дом Коммуны

В Кемерове колонисты жили по американскому распорядку дня: с 7 до 7. 30 – лёгкий завтрак, в 12 – второй горячий завтрак из 2-3 блюд, в 6 часов вечера – обед.

С самого начала колонисты были хорошо обеспечены питанием. С каждой группой колонистов Нью-Йоркская контора посылала продукты питания на 2 года из расчета на 500 человек. Поэтому в рационе питания значительное место занимали консервы и приправы.

Своя ферма поставляла яйца, молоко, а летом – свежие овощи, ягоду, арбузы и дыни со своего огорода. Зимой на столах появлялись соленья и варенья, приготовленные на ферме. Каждый колонист, как и  русские рабочие, получал стандартный паек свежим мясом из местных запасов, картофелем и хлебом из местной пекарни. С  ноября по  май мужчины, занятые на тяжёлых работах, получали дополнительно 50% нормы мяса. Многим иностранцам понравился незнакомый им русский  чёрный хлеб и сметана.

В это время в Америке была развернута кампания против АИК. Газета «Нью-Йорк Таймс» печатала статьи об ужасах Кузбасса: «Люди в Кузбассе голодают. Есть только бобы и каша. Медицинская помощь отсутствует... Голод, болезни, нищета. Люди мрут как мухи».

Проблемы с питанием действительно возникали, но касались они различия в национальных вкусах и обычаях, трудно было угодить в равной степени финнам, сербам, американцам.... Поэтому в октябре 1922 г. был сформирован комитет, который разработал перечень продуктов питания, необходимых каждому колонисту.

В начале из зарплаты колонистов высчитывалось 60%, которые шли в общий фонд. Из этих денег оплачивались питание, жильё, прачечная и другие коммунальные услуги. Но с введением зарплаты по тарифной сетке, этот порядок был отменен.

Дом коммуны был центром жизни колонистов. В обеденном зале столовой на стендах вывешивались объявления, обращения, протесты,  новости дня, вырезки из газет, присланные из Америки письма. Он же служил и клубом, где проходили вечеринки,  танцы под маленький оркестр музыкантов-любителей, ставили спектакли. На вечера приглашали местных жителей, которые осваивали вальсы, фокстроты и обучали иностранцев русским танцам. В АИК был и прекрасный немецкий хор из 20 человек и детский танцевальный коллектив.

Созданная в колонии театральная труппа, ставила спектакли по пьесам Бернарда Шоу, югославского колониста Живко Байскича, для детей ставили «Золушку». Спектакли начинались после 23-00 часов и заканчивались на рассвете. Многие колонисты посещали на левом берегу русский театр с залом на 800 мест. Билет в 1923 году стоил 6 миллионов рублей.

С конца 1925 г. во всех поселках при предприятиях АИК началась демонстрация кинофильмов. 

Иностранные колонисты принимали активное участие в общественной жизни: они вступали в  советские профсоюзы, члены коммунистической партии Америки участвовали в деятельности Сибирской секции компартии Советского Союза, были делегатами партийных конференций в Щегловске, Томске и Петрограде.

Школа

Большие проблемы создавало вавилонское смешение языков. Поскольку большинство колонистов приехало из Америки, языком межнационального общения был английский. Русским владели лишь 5% иностранных колонистов. Рутгерс сам начал изучать русский язык и требовал этого от специалистов.

В Доме коммуны большая комната была отдана под школу для детей, которые не знали русского языка. 45 учащихся разного возраста и национальностей учились у Эльзы Мельманн - опытного учителя с калифорнийским дипломом. Некоторые из иностранных детей посещали русские школы, где очень быстро овладевали русским языком. Для русских была открыта школа по изучению английского языка.

В 1925 г. АИК открыл 1-й пионерский лагерь.

Многие колонисты в качестве стипендиатов АИК учились в институтах Томска, Ленинграда и других городов, а летом проходили практику на предприятиях АИК. В Томске колония содержала общежитие для студентов.

Библиотека

На втором этаже главной конторы рудника была открыта библиотека из 3 000 книг содержавшая разнообразную по жанрам литературу на разных языках. Книги привозили колонисты, присылали иностранные представительства АИК в США и Берлине. Местное население пользовалось библиотекой колонии наравне с иностранцами.

В Бюллетене «Кузбасс» печатали обращение к американцам: «Нью-Йоркский офис с удовольствием примет те периодические издания, которые вы уже прочитали. Мы их тщательно запакуем и переправим в Россию вместе с группами рабочих, которые отправляются туда каждые две недели, и наши парни в далекой Сибири присядут после тяжелого трудового дня отдохнуть и почитать те газеты, которые вам уже не нужны. Присылайте их нам. Мы также будем рады газетам на иностранных языках: русском, болгарском, венгерском и финском. Не выбрасывайте газеты в течение недели и отправляйте их по адресу  «Кузбасс»,  каб. 301, 110,  Западная 40-я улица, Нью-Йорк».

Больницы

При всех предприятиях АИК были созданы медицинские учреждения, которые обслуживали не только работников предприятия, но и членов их семей.

Главной и самой крупной была больница Кемрудника на 65 койко-мест с общим, хирургическим, инфекционным, гинекологическим и родильным отделениями. Персонал больницы состоял из 50 человек, среди которых были  русские и иностранцы. Ежегодно в больнице проводилось около 250 крупных и более 2 тыс. мелких операций. Только с октября 1925 г. по октябрь 1926 г. здесь появились на свет 600 малышей. Больница имела свой филиал на коксохимзаводе.

В Южном районе больница Ленрудника располагала 33 сотрудниками, и такими же отделениями, что и главная больница. В Прокопьевской рудничной больнице работало 30 человек.

АИК уделяли большое внимание оснащению больниц инструментами, лекарствами, закупая их за рубежом. В Кемеровской больнице появилась электрическая бормашина, электрический пылесос, в 1926 г. был сделан запрос на три кареты скорой помощи.

Работникам АИК выдавались больничные листы, врача можно было вызвать на дом. За ложный вызов вводились штрафы: врача - 1 руб.50 коп., фельдшера - 1 руб., лошадь - 50 коп. Наиболее распространенными в то время болезнями были ревматизм и воспаление легких. Из-за частых эпидемий оспы всем работникам АИК делались противооспенные прививки.

Об оснащенности медицинских учреждений колонии газета “Советская Сибирь” писала, что в главной больнице АИК лекарств было больше, чем во всей Томской губернии, а зубной кабинет считался лучшим в Кузбассе.

В 1926 г. на базе всех медицинских учреждений АИК был создан Врачебный отдел, который возглавил Бухвостов Г.А.  С этого же времени  Врачебно-контрольная комиссия АИК стала вести запись лиц, желающих ехать на летние курорты Сибири.

Спорт

Среди колонистов было много спортсменов, которые принимали активное участие в проведении спортивных мероприятий, знакомили сибиряков с популярными в их странах видами спорта. Они организовали бейсбольные, футбольные команды, создали  свой атлетический клуб. Старая церковь на Рудничной стороне была превращена в спортивный зал для упражнений и закрытых видов спорта.  Устраивались футбольные матчи между командами рудника и химзавода, между красноармейцами и колонистами.

В 1926 г. в Кемеровской и Химзаводской школах второй ступени была введена физкультура как предмет преподавания. В отсутствии инструкторов физкультуры со школьниками занимался один из самых знаменитых атлетов колонии финн Арне Пальмгрен.  До 800 ребятишек участвовали в спортивных состязаниях, проводившихся среди детей шахтёров. Соревнования обычно включали бег на 100 метров, баскетбол, прыжки в высоту и длину с разбега, тройные прыжки, эстафету.

Праздники

Кроме работы в АИК были и праздники, которые объявлялись нерабочим днем. В основном они были связанны с революционными событиями: день памяти Ленина, день Пролетарской революции, 8 марта. Исключением было Рождество. Рут Кеннел вспоминала, как они с мужем обсуждали, можно ли поставить елку (в СССР это считалось буржуазным пережитком) и украдкой сходили за ней в лес, чтобы их не увидели.

Но главным праздником в колонии было 1-е мая - праздник международной солидарности трудящихся.  Это был, по сути, праздник АИК, поскольку  в колонии понятия интернационализм, солидарность, сотрудничество приобрели особый смысл.

На митинг 1 мая1923 года на площадь у здания Правления АИК собралось больше двух тысяч человек. Обращаясь к ним,  Рутгерс сказал: "От имени иностранных членов колонии "Кузбасс", от имени тех, кто приехал помочь вам строить новый, социалистический Кузбасс, от имени пролетариев Америки, Канады, Польши, Голландии, Финляндии и многих других стран Европы поздравляю вас с праздником международной солидарности - праздником 1 мая!

Еще не исполнилось и года, как здесь, на руднике, появились первые палатки колонистов. Еще практически только начинается та работа, ради которой мы здесь. Еще некоторые из вас не до конца убедились, что мы не буржуи, не концессионеры, купившие ради прибылей ваш рудник. Мы работаем наравне с вами, и наши прибыли - для вашего и теперь нашего государства. Единственное богатство, которое мы хотели бы увезти отсюда,- наше единство, наша дружба и сознание того, что мы оставляем за собой дымящие трубы завода и ожившие, действующие шахты. Мы хотим передать вам наш опыт - капитализм обращал его на обогащение себе, на еще большую эксплуатацию пролетариата - здесь он поможет работать быстрее, жить лучше!»

После этого впервые провели чествование героев труда. К трибуне подходили русские, югославы, американцы, поляки, болгары, латыши, голландцы. Они получали подарки: книжку Демьяна Бедного, тетрадь в линейку, пачку чая, детские башмаки.

В свободное время любимым развлечением колонистов было катание на лыжах и санях зимой, а летом - прогулки по лесу, сбор ягод и грибов, купание в Томи.  По воскресеньям часто устраивали пикники. Мужчины увлекались охотой и рыбалкой.

К середине 1920-х годов советское руководство потеряло интерес к созданию иностранных промышленных колоний, в связи с тем, что исчезла надежда на скорую мировую революцию и был взят  курс на построение социализма своими силами.

Особый статус АИК, внедряемые ею американские технологии и  принципы управления, оказались несовместимы с усиливающейся бюрократизацией страны.  По словам Рутгерса: "Москва смотрит на "Кузбасс" как на советское государственное предприятие, управляемое на основе американских методов и, к сожалению, нуждающееся в американцах".

22 декабря 1926 года СТО расторгло договор с АИК "Кузбасс", а 20 июня 1927  было принято постановление о полной ликвидации АИК «Кузбасс». В нем говорилось, что данная форма организации экономики изжила себя.

 Подведомственные АИК предприятия вошли в государственный трест «Кузбассуголь», большинство иностранцев вернулось на родину. В Советском Союзе осталось около 40 человек.

 Так закончился этот единственный в истории эксперимент  по созданию  иностранной рабочей концессией.

Подводя итоги деятельности колонии, Себальд Рутгерс писал: «Сейчас, когда промышленность России крепко становится на ноги, автономия колонии уже не нужна... Больше чем мы сумели достичь, исторически было невозможно... И все-таки наш эксперимент удался. Недешево это стоило. Наш маленький интернационал в Сибири создал большое индустриальное предприятие. И все это остается и будет расти. Мы показали, что может сделать международная солидарность рабочих».  

Экспериментальная организация АИК «Кузбасс» была наиболее крупным и успешным  проектом иностранных рабочих на территории Советской России. Она представляла собой уникальное явление в отечественной и мировой истории. Продемонстрировав утопичность мечты о всеобщем экономическом и социальном равенстве, АИК доказала возможность создания работоспособного интернационального коллектива.